Образы русского народа на снимках Прокудина-Горского

Как известно, "Коллекция достопримечательностей" создавалась не столько в исторических, сколько в образовательных целях. Прокудин-Горский хотел показать в первую очередь жителям столиц красоту и многообразие окружающей их страны.
Под "народом" Сергей Михайлович, как и многие русские интеллигенты, понимал прежде всего крестьянство — хранителя русской самобытности, традиционного уклада, основу Российского государства.
Поэтому основные этнографические снимки представлены прямо-таки поэтическими, живописными образами крестьянского труда на фоне природы, главным образом в северных губерниях (ныне это Вологодская область). Прочие слои "народа" представлены преимущественно уральскими рабочими, некоторые из которых мало отличимы от крестьян. Простые горожане, обыватели, купцы попадали в кадр лишь случайно на общих видах городов. Другие представители русского общества запечатлены на снимках этюдного характера, но это уже как бы отдельная тема для одного из следующих обзорных постов — "Служивая Россия".
В единичных экземплярах у Прокудина-Горского есть также снимки деятелей культуры (Л. Тостой, Ф. Шаляпин), государственных деятелей (правители Бухары и Хивы), священнослужителей, портреты неизвестных дам, в т.ч. явно дворянского сословия.

Обзор начнём с красивейшего снимка "Обед на покосе". сделанного в июле 1909 г. на берегу Шексны близ Череповца:

Вообще, на берегах Шексны была сделана самая большая и красивая серия крестьянских этюдов.
Вот крестьяне на покосе около старинного посада Крохино:

Ныне это затопленное водами Волго-Балта место стало печально известно видами гибнущего на глазах круизников крохинского храма, оставленного в 1964 г. умирать среди волн. Этот храм — своего рода символ "Русской Атландиты". Властям на него наплевать, лишь небольшая группа волонтёров-энтузиастов пытается спасти руины стен, обкладывая их мешками.
Однако в 1909 г. эта земля была полна жизни и сил и ничто, казалось, не предвещало беды:

Что стало с этими крестьянами Белозерья? В Белозерске стоит памятник в честь воинов Великой Отечественной. На его гранитной стене — бесчисленные имена погибших. Этот маленький город и Белозерский район тогда потеряли своих земляков больше, чем, например, США своих солдат в десятилетней Иракской кампании.

У Леушинского монастыря, давно затопленного водами очередного водохранилища, был сделан снимок "Монастырской сенокос":

Вероятно, где-то поблизости, у берегов Шексны снимался "На сенокосе около привала":

Ещё один "Сенокос" там же:

Венцом шекснинской этнографической серии являются портреты крестьянских девушек, сделанные в деревне Топорня (где от Мариинской системы отходит канал герцога Вюртембергского).
"Крестьянские девушки" с ягодами стали одним из символом коллекции Прокудина-Горского, фрагментом этого снимка оформлен соответствующий раздел сайта Библиотеки Конгресса США:

В этом снимке завораживает замечательная яркость красок крестьянских нарядов.
Одна из участниц позировала отдельно для снимка "Девушка с земляникой":

Ради такого случая она надела сразу четыре вида бус:

Мариинский альбом завершают два загадочных снимка "На жнитве":

Те же двое плюс ещё трое:

Могли ли на территории нынешней Вологодской области убирать пшеницу в июле?
У меня есть предположение, что эти снимки были "пристроены" в Мариинский альбом автором по сходству сюжета, однако в действительности они сделаны на Урале летом 1907 г. На чём основано это предположение?
Как известно, Прокудину-Горскому часто приходилось бывать на Урале по делам Товарищества Гатчинских медеплавильных и сталелитейных заводов. Об одной из таких поездок, состоявшейся летом 1907 года, он пишет в своём обращении к читателям журнала «Фотограф-Любитель» (1907. № 8. с 227-229): «Недавно вернулся я с Урала, где пришлось побывать не только в городах и городишках, но и во многих селах и деревнях. Фотография не была специальной задачей моей поездки, и хотя со мною и были аппараты, но пользоваться я предполагал ими очень мало. По той же причине не была взята и походная палатка для снаряжения кассет. Красоты некоторых местечек увлекли меня, однако, настолько, что я израсходовал псе заряженные дома кассеты и пришлось воспользоваться любезностью фотографа одного из маленьких заводских местечек. В той небольшой части Урала, которую я видел, меня поразили размеры и зажиточность сёл и многих деревень — я был в одном из богатых по урожаям уездов.

Большинство сёл имело по две. по три и по четыре церкви. Уже поверхностный осмотр показывал, что о нужде тут и речи нет, а если можно чего желать, то к хорошему прибавить ещё лучшее. В одном из таких богатых сёл мне пришлось пронести неделю. Кое-какие мотивы заинтересовали меня, и я приступил к фотографированию. Как только я появился с камерой на улице, тотчас же сделался предметом внимания крестьян, как мужчин, так и женщин. Немедленно начались предложения снять портреты, и по заявлении, что я портретов не снимаю, каждый говорил, что «ты не сумлевайся, мы деньги заплатим».

История эта повторялась изо дня в день, как в этом селе, так н в других, которые я посетил, и можно было насчитать по 100 человек в каждом, которые охотно фотографировались. (...) Из любезности к хозяевам, у которых мне пришлось жить несколько дней, я согласился снять семейную группу. Конечно, отправились надевать лучшие платья, причем женщины ни за что не хотели оставаться в светло-голубых юбках, которые были на них надеты, говоря, что этот цвет выйдет, как белый, — что некрасиво. Все хорошо знали, что на прямом солнечном свете сниматься нехорошо, н сами указали мне отличное по освещению место для съёмки. К установке группы все относились с должным вниманием и без малейшего шутовства. Из беседы после съёмки я узнал, что в селе есть любитель фотографии, но очень плохой. Присутствие его приносит всё-таки свою пользу и в таких селах приезжему фотографу работать будет значительно легче».
По всей видимости, снимки "На жнитве" и являются результатом одной из таких импровизированных фотосессий.
Вполне вероятно, что тем летом 1907 г. Прокудин-Горский сделал ещё один замечательный этнографический снимок, не связанный ни с одной из известных нам экспедиций — "Крестьянка мнет лен. Пермская губ.":

Прокудин-Горский снимал русских крестьян не только в "коренных" губерниях, но и на далёких окраинах империи.
Так, в выжженой солнцем Муганьской степи Бакинской губернии был сделан снимок "Семья поселенца. Пос. Графовка":

Это фото стало знаменитым, поскольку украсило обложку альбома Р. Олсхауза "Фотографии для царя" (Нью-Йорк, 1980 г.) — первого издания, посвященного Прокудину-Горскому и его коллекции.
Царское правительство пыталось проводить русскую колонизации в некоторых окраинных районах, создавая компактные ареалы русских поселений. Помимо Мугани, другим местом крупного колонизационного проекта стала так называемая Голодная степь — пустынная область на границе современного Узбекистана и Казахстана.
Сосланный в Ташкент опальный великий князь Николай Константинович но собственные средства начал строительство в Голодной степи ирригационных каналов, чтобы превратить бесплодный земли в хлопковый и животноводческий оазис. Он пригласил тысячи русских крестьян, которым раздавал осваиваемые земли, помогал обустраиваться на новом месте. Вскоре на левобережье Сырдарьи возникли посёлки с названием Надеждинский, Никольский, Спасский, Романовский, Духовской, Обетованный.
Прокудин-Горский в 1911 г. сделал подробнейший фотоотчёт об этом ирригационном и колонизационном проекте, в том числе замечательный снимок "Переселенческий хутор в Надеждинском поселке с группой крестьян":

Вот его фрагмент, чем-то напоминает образы из фильма "Белое солнце пустыни":

Рабочий люд у Прокудина-Горского представлен довольно разнообразно, это далеко не только индустриальные рабочие.
На Мариинской системе сделан снимок, подписанный как "Пильщики на Свири", хотя на самом деле это снято в устье реки Вытегры:

Лица людей ярко освещены заходящим вечерним солнцем. Они серьёзны и полны достоинства:

Чуть крупнее:

Представить, что скоро их всех захлестнёт исторический водоворт: они уйдут воевать с германцем, потом станут создавать советы, ревкомы, окажутся на фронтах гражданской.
Было бы интересно узнать реальные судьбы людей на этом и других подобных снимках, но сделать это уже практически невозможно.
Сплавщики на реке Ковжа, тот же 1909 г.:

Строители плотины в Кузминском Рязанской губернии, 1912 г:

Рабочие на строительстве плотины в подмосковном Белоомуте (фрагмент снимка):

Конечно, больше всего рабочего люда Прокудин-Горский запечатлел на Урале.
Вот знаменитый портретный снимок "Три поколения. А. П. Калганов с сыном и внучкой. Двое последних работают в мастерских Златоустовского завода":

Самое интересное заключается в том, что в 1987 г. Рональд Рейган подарил этот снимок (очевидно, в виде репродукции) Горбачеву. Снимок был передан на хранение в музей... Нижнего Тагила.
Сильное впечатление производит фото "Работа на Бакальском руднике":

Здесь поражает примитивность методов горной добычи в 20 веке. При этом снимок сделан на Тяжелом руднике, где буквально накануне приезда Прокудина-Горского ввели встрой первую в России канатную дорогу для спуска руды (кстати, иностранного производства):

На том же Тяжелом руднике сделан интересный групповой снимок "Накатка дров для обжига руды", который лучше смотреть в виде фрагмента:

Эта разномастная братия уральских рабочих кажется несёт в себе не меньше русской самобытности, чем крестьянство:

На Урале рабочие жили часто в небольших поселениях при заводах и часто их облик действительно мало отличался от крестьянского.
Бакальские рудники по уральским меркам были ещё передовым горнодобывающим производством. Прокудину-Горскому в объектив попадался и гораздо более примитивный уровень хозяйствования, как, например, на снимке "Промывка руды бурого железняка на Шиловском руднике в 7 верст. от дер. Макаровой" (фрагмент):

У мастера можно найти и сцены труда квалифицированных рабочих, например, "Формовка художественного литья" (Касли):

Сцена отгрузки готовой продукции, фрагмент снимка "Механическая мастерская для отделки художественного литья":

Галерею образов русского народа дополняют различные этюдные работы.
В альбоме небогатой на съемки живой натуры Волжской экспедиции можно найти такой чудный сюжет как "За пряжей. В деревне Изведово":

А это крестьянин-проводник у истока реки Западная Двина (фрагмент снимка):

Достаточно динамичен сюжет снимка "Монахи за работой: посадка картофеля", сделанного в Гефсиманском скиту Ниловой пустыни на озере Селигер:

Весьма интересен снимок "Рыбацкие поселения на озере Селигер":

В результате захватывающего расследования, длившегося несколько недель, удалось установить, что это вид центральной набережной в г. Осташкове!
При увеличении видна корзина с довольно богатым уловом:

Рыбакам у Прокудина-Горского посвящено ещё два этюда.
Это фрагмент снимка "На озере", которое в результате не менее интересного расследования оказалось озером Зюраткуль в Челябинской области: